«Искусство является лучшим средством воспитания патриотизма»

В сентябре 2025 года исполнится 13 лет с начала реконструкции здания Художественного музея Алтайского края. Его директор Инна Галкина рассказала «Банкфаксу», как приходится «держаться» в тесных чужих стенах, что, кроме нового здания, заставляет переживать и когда возможно возвращение обратно.

- Инна Константиновна, я помню, что до старта реконструкции к вам привозили шикарные федеральные выставки. В моих глазах музей невероятно «подрос», и поэтому случившийся долгострой воспринимается особенно болезненно. Это правда? Музей тогда на самом деле совершил рывок к развитии?

— Вы совершенно правы. В 2000-е художественный музей прочно вошел в российское культурное пространство. В советский период федеральные выставки привозили за деньги министерства культуры России, для регионов они были абсолютно бесплатными. Потом все выставки стали привозить только за деньги региональных бюджетов. А это миллионные расходы — транспортировка, охрана, страховка произведений и т. д. Чтобы получить средства, мы старались входить в краевой план мероприятий, приуроченных к определенным датам. К примеру, к юбилею Алтайского края. К тому времени у нас сложились довольно хорошие отношения с руководством Русского музея, Третьяковской галереи, Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева, и мы смогли привезти от туда ряд значимых выставок.

При этом выставки из коллекции художественного музея проходили в центральных музеях. Мы первые среди музеев за Уралом вошли в федеральный проект «Золотая карта России», которую несколько лет вела Третьяковская галерея. Для нас это было большим достижением. Наша выставка называлась «Художественное наследие Алтая». На ней мы показывали первых алтайских художников — Григория Чорос-Гуркина, Андрея Никулина. Потом состоялись наши выставки в Русском музее, Пушкинском музее.

На выставке Анны Полторыхиной «Барнаул каждый день»

Фото: ИА «Банкфакс»

- И вот в таком «контексте» музей хотели закрыть на время реконструкции? Приходилось слышать об этом.

— Вариант закрытия действительно обсуждался. Никто же не думал, что все настолько затянется. Мы выехали из музея на Горького, 16 10 сентября 2012 года, уверенные, что вернемся обратно через два года. Наше счастье, что хранилище музея расположено на Советской, 28, и нам не приходилось искать новое место, перевозить его. 17 тысяч произведений на стеллажах и витринах!

- Чтобы читателям было понятно: Советская, 28 — это жилая четырехэтажка напротив Дома под шпилем. Многие видят на первом этаже вывеску художественного музея, но натыкаются на закрытую дверь и поэтому не понимают, что в итоге перед ними.

— До 1993 года художественный музей располагался полностью на Советской, 28. Потом та часть музея отошла под хранилище, а выставочные залы переместили на Ленина, 88. Типичная история учреждения, которое открыли без своего здания. Музею постоянно приходится скитаться. Изначально он вообще размещался в доме на пересечении Молодежной и Ленина.

И наше счастье — одновременно наша беда. Хранилище страдает из-за потопов в квартирах на втором этаже. Один вообще был кошмарным. Горячая вода стояла выше щиколотки.

Работа Анны Полторыхиной

Фото: ИА «Банкфакс»

- Вам пришлось доказывать, что музей на период реконструкции закрывать нельзя?

— Несколько месяцев на это ушло. Хорошо, что на нашей стороне было краевое министерство культуры.

- Какие аргументы вы приводили?

— Объясняла, что мы растеряем сотрудников и не наберем новую команду после окончания реконструкции, тем более такого уровня, как у нас — пятеро кандидатов наук, четверо сейчас учатся в аспирантуре. В музее ведь остаются люди, которым эта работа по-настоящему интересна и помогает реализоваться. Она дает тебе большой круг общения. Мы совершаем много выездов за пределы региона. В последние годы к нам пришла хорошая молодежь. Значит, они что-то важное находят для себя в музее.

Иначе держаться здесь не за что. На зарплату музейного работника жить нельзя, если только у тебя нет супруги или родителей, которые тебя «докармливают».

Фото: ИА «Банкфакс»

— Как ваш частый посетитель я знаю, что сейчас музей живет только сменными экспозициями в двух маленьких залах. Площадь одного — 33 квадрата, второго — 28. Для постоянной экспозиции места просто нет. Что в этом случае теряет зритель?

— Постоянная экспозиция — это наиважнейшее в музее. Во-первых, в ней представлено лучшее отечественное искусство из наших фондов. Она дает возможность узнать об истории страны и края, особенностях каждого периода. Я думаю, что искусство является лучшим средством воспитания патриотизма. Здесь ты о патриотизме вообще не говоришь. Но по реакции людей видишь, что у них возникает совершенно иное отношение к месту, где они живут. Во-вторых, постоянная экспозиция позволяет реализовать множество вариантов работы с посетителями. Допустим, сегодня у нас пришли дети, и мы им может рассказать лишь об одной картине. Можем провести экскурсию по жанрам живописи — портрет, натюрморт и т. д., по определенной теме. Не зря крупные федеральные музеи живут постоянными экспозициями.

Но мы научились делать камерные сменные экспозиции, в которых есть свой шарм. Сначала было сложно. У художников была оторопь. До переезда они все стремились попасть к нам, потому что персональная выставка в художественном — это престижно. А потом смотрим: меньше заявочек. Я тогда наполовину в шутку, наполовину всерьез сказала: «Всех, кто нас сейчас оставит, в новом здании никогда не покажем». Потом смотрим: у нас опять заявок больше, чем месяцев в году. Конечно, отбор на персональные выставки стал жестче. Мы либо сами предлагаем художнику выставку у нас, либо проводим необычные выставки, которые должны стать каким-то открытием. Как сейчас с Анной Полторыхиной.

И, конечно, мы не оставили федеральные выставки — пусть даже маленькие. К примеру, в прошлом году у нас проходила выставка «Приглашение к обеду» из собраний Русского музея. В этом году у нас будет «Ожерелье Экватора» — выставка произведений искусств об Индонезии, созданных членами Российской Академии художеств.

Картина И. Михайлова с выставки «Добро пожаловать к столу»

Фото: ИА «Банкфакс»

- Весной я была у вас на выставке репродукций картин Иеронима Босха и Питера Брейгеля. Поток посетителей просто ошеломил. На экскурсиях в залах не могли все поместиться, половина стояла в коридорах. Почему эта выставка так «выстрелила»?

— Наверно, потому что ее содержание связано с темой мистики. Сейчас удивительный период. Людей постепенно приучили к тому, что они видят только часть мира, а есть еще невидимый.

Плюс организаторы выставки обеспечили ее хорошей рекламой. Поэтому и выставка «Сибирь XIII»" собрала огромную публику — 40 тысяч человек за три недели (проходила в Барнаула летом 2023 года в «Титов-арене» — прим. БФ). Ни одну выставку в Сибири так активно никогда не посещали. Даже посыл был — стыдно не посетить.

Фрагмент картины И. Михайлова

Фото: ИА «Банкфакс»

- Я думаю, что в случае с «Сибирью» главную роль сыграли соцсети и само качество выставки. Люди были в восторге и изо дня в день постили в соцсетях фотографии работ. Так сколько пришли на Босха и Брейгеля?

— 4520 человек за полтора месяца. Это самая посещаемая выставка за время, что мы находимся на Горького, 16. Организаторы предлагали продлить ее, но у нас должны были открываться следующие экспозиции.

Сейчас у нас и на лекциях, которые мы проводим в выходные дни, полные залы. По какой бы теме не проводили — «Малевич», «Передвижники», о фотографии… У людей появился большой запрос на такого рода мероприятия, хотя когда-то слово лекция было чуть ли не ругательным.

Репродукция картины Питера Брейгеля

Фото: ИА «Банкфакс»

- Что не срастается со строительством нового здания?

— Не срастается, главным образом, с проектом. Оказалось, что его нужно дорабатывать и дорабатывать. И сейчас он находится на очередной корректировке.

Кстати, если бы проект прошел федеральную экспертизу, то музей строили бы на средства федерального бюджета, а не краевого. Я лично видела документ, подписанный президентом, где говорилось об этом. Перед ним ходатайствовал губернатор (Александр Карлин — прим. ред. БФ). Однако федеральную экспертизу пройти не смогли.

Из-за банкротства первого генподрядчика — «СтройГАЗа» — мы потеряли около двух лет. Негативно сказывается то, что строители не хотят работать с бюджетом, потому что с того времени, как ты сделал определенный этап, до момента оплаты проходит несколько месяцев. Кроме того, сказалась инфляция. Материалы и сами работы сильно подорожали, а строителям продолжали платить по старым расценкам. Они, естественно, не захотели такого сотрудничества и ушли. В последнем контракте, заключенном с «Век-строем» на доработку проекта, уже есть пункт об индексации цены.

Мешало, что предыдущие проектировщики плохо слышали музей, когда мы им объясняли, как должно быть. Заявлялось, что у музея множество «хотелок», поэтому дело не движется. Но не могут же быть розетки посередине стены. Не могут датчики стоять посередине стены. Стены в музее для картин.

На этот раз никаких капительных корректировок не планируется. Будут решать чисто музейные вопросы расположения.

Радует, что нынешний подрядчик сперва провел тщательное обследование здания, вплоть до геологического — там была неразбериха с водопроводными и канализационными колодцами. Проектирование должно завершиться к лету. Потом последует экспертиза и исправление недочетов по сделанным замечанием. А со следующего года, надеемся, начнется стройка.

Репродукция картины Питера Брейгеля

Фото: ИА «Банкфакс»

- Сколько времени продлилась последняя пауза в строительстве?

— Почти полтора года в музее никого не было, кроме охраны. Планерки в «Едином стройзаказчике» не проводились. Сейчас планерки проводятся регулярно, процесс ожил.

- На само строительство сколько отводится в существующем плане действий?

- Два года.

- Так это уже будет 2028 год.

— Да хоть бы! Будет 70 лет музею, к юбилею бы вернуться обратно!

— Приходилось слышать, что новое здание совершенно не годится. По-хорошему его надо сносить и строить с нуля. Это сплетни?

— Ерунда. Там есть моменты по галерее (часть здания, соединяющая два его крыла — прим. БФ), которые требуют проведения ремонтных работ, еще кое-какие. Но не настолько, чтобы сносить. Стены прочные, перекрытия крепкие, крыша почти не бежит. Только немного (улыбается Инна Константиновна — прим. БФ).

Репродукция картины Иеронима Босха

Фото: ИА «Банкфакс»

- Еще слышала критику из-за окон. Говорят, что нельзя размещать картинную галерею в здании с большим количеством окон.

— Если бы мы могли, мы убрали часть окон. Но ведь это же памятник архитектуры, поэтому подобные изменения в принципе невозможны. Проблему будем решать за счет жалюзи или стендов с произведениями.

Вообще, когда Российско-американская школа освобождала для музея крыло, власти думали, что обойдется косметическим ремонтом. Позвали меня на специальное совещание, где я сказала: «А вы знаете, что перекрытия деревянные? В музее не может быть деревянных перекрытий. Это раз. А два — здесь неполадки с системой отопления». Был шок.

- Почему деревянные перекрытия не могут быть в музее?

— Первая причина — высокая пожароопасность, вторая — у нас есть скульптуры, которые весят больше тонны, их деревянные перекрытия не выдержат. Колыванские вазы, каждая из которых по половине тонны. Торшеры из колыванского камня тоже по 300 килограммов. Само количество картин-то тоже будет очень большое. Ну и оборудование.

И самое интересное: все прошедшие годы финансирование стройки ни разу не прекращалось. Но обстоятельства скалывались так, что в конце года деньги возвращали.

Безусловно, наилучшим решением было строительство другого здания — специально для музея. Потому что здание на площади Октября — так или иначе приспособленное для его нужд. Но реализовать такое решение возможности не было.

Наш алтайский архитектор Владимир Золотов когда-то разрабатывал проект, в котором новое музейное здание размешалось между крыльями существующего. Мы показывали его властям. Они сказали, что в будущем этот проект можно воплотить в жизнь, но точно не сейчас — слишком дорого.

На выставке Екатерины Витвиновой «СоОтворение»

Фото: ИА «Банкфакс»

- Что сделало в ходе строительства и что еще предстоит?

— Проведены основные строительные работы и часть отделочных, проложены инженерные коммуникации. Предстоит доделать отделочные работы, установить оборудование, устранить проблемы с состоянием здания и работой систем обеспечения.

- Когда музей достроят, в него переместят хранилище с Советской, 28?

— Да. Я иногда ночами не сплю, переживая за него: хоть бы уцелело до переезда обратно. Но сейчас у сотрудников музея хотя бы есть чувство, что стройка все-таки благополучно завершится.

- А здание на Горького, 16 останется за вами после переезда?

— Нам на Октября будет достаточно места. Сюда планируется перенесли литературный отдел Музея истории литературы, искусства и культуры Алтая.